В Петербурге состоялся чемпионат России по деловым играм

Программу ведет Татьяна Валович. Принимает участие директор частной Бизнес-школы «Взмах» Елена Морозова и корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Вольтская.

Татьяна Валович: В Петербурге состоялся IV Открытый чемпионат России по деловым играм, имитирующим основные макроэкономические процессы, происходящие в мире.

Татьяна Вольтская: В основе Чемпионата — большая деловая игра «Регионы», дающая молодежи возможность получить опыт практической работы в области экономики и политики. Никакие законы не в состоянии предусмотреть все подводные камни, которые ждут партнеров в современном деловом мире и даже в сложной деловой игре. Без соблюдения определенных общечеловеческих и моральных принципов нормальное функционирование современных гражданских и бизнес-сообществ невозможно, поэтому — для обеспечения добросовестной конкуренции и равного партнерства на чемпионате принята Хартия о равном оружии. «Мы знаем, что целью любого бизнеса является получение прибыли, — говорится в ней. — Для нас нет сомнений в том, что моральный компромисс — слишком дорогая цена даже за очень большую прибыль». В игре 6 регионов, процветание которых зависит от правильных политических и экономических решений, принимаемых командами. Говорит ученик 10 класса частной школы «Взмах» Дмитрий Осиновский...

Дмитрий Осиновский: Принятие правильных решений в этой игре — это возможность научиться принимать правильные решения и в жизни. Эта игра достаточно точно моделирует реальный мир. Невозможно выиграть в этой игре, не рискнув. Здесь есть экология, есть такой регион, как Антарктида, в котором невозможно испортить экологию, но возможно добывать из него сырье. Человек должен придумать себе патент и по нему производить товар, то есть важно быть креативным человеком для того, чтобы побеждать в этой игре. Основной риск в этой игре — это то, что вначале мы берем кредит и дальше за счет стартового капитала развиваемся. И это очень большой риск, потому что можно вложить неправильно деньги и тогда весь кредит уходит в минус.

Татьяна Вольтская: Самые большие опасности, считает Дима, исходят от государства. И вообще, в игре все, как в жизни — и политики, и новые русские, и олигархи. Говорит Димин одноклассник Валерий Гущин...

Валерий Гущин: Есть люди, которые берут под себя весь рынок, диктуют свои условия. Это получается в самом начале, когда выбирается политическое решение. Появляется один человек, который себя ставит на должность президента и начинает избирательную кампанию. На рынке складывается огромное количество разных ситуаций: надо переговорить с людьми, договориться. Поэтому, мне кажется, что я после таких игр точно будут готов к взрослой жизни, к работе.

Татьяна Вольтская: Что ж, можно помечтать, что когда-нибудь новое поколение сформирует новый российский бизнес, который провозгласит — как в Хартии чемпионата: «Мы обязуемся играть честно и побеждать достойно».

Татьяна Валович: Это был репортаж о IV Открытом чемпионате России по деловым играм, организованном Бизнес-школой «Взмах». А у нас в гостях сегодня директор этой школы Елена Морозова. Елена Юрьевна, на ваш взгляд, когда все-таки девиз, который провозглашен был на деловых играх, такой замечательный, станет девизом политиков и экономистов российского государства?

Елена Морозова: Я надеюсь, что очень быстро. Мы склонны все время быть недовольны тем, что реально происходит сегодня. Если оглядываться назад, на 3 года, на 5, на 10, то, по-моему, прогресс очевиден.

Татьяна Валович: Ситуация меняется.

Елена Морозова: Ситуация меняется несомненно.

Татьяна Валович: К сожалению, вчера Госдума сняла с рассмотрения проект кодекса поведения госслужащих, который должен был описывать принципы честности, беспристрастности, корректности работы госслужащих, а также правила антикоррупционного поведения. Правда, они ссылались на то, что вступил в силу закон о государственной гражданской службе Российской Федерации, якобы это там все должно быть прописано, хотя мне это неизвестно. Елена Юрьевна, вашей школе уже 16-й год. Начиналось все с маленькой школы для детишек. Что же такое сейчас школа «Взмах»?

Елена Морозова: Начиналось с маленькой школы для детишек, но почти сразу существовала и Бизнес-школа. И тогда, конечно, это было гораздо менее масштабное явление, но тем не менее в этом угоду у нас уже, по-моему, 14-й выпуск, то есть эти люди уже закончили вузы, работают и, я очень надеюсь, что все эти наши принципы приносят в жизнь совершенно реально. Ну, а сегодня мы растем вместе, я надеюсь, со страной, несмотря на тактические повороты, которые случаются, подобные тем, о которых вы сейчас говорили.

Татьяна Валович: Но это и обучение младших школьников, и обучение старших школьников. Как построена иерархия школы?

Елена Морозова: На сегодняшний день у нас обучаются дети, начиная от полутора лет. Дошкольное наше отделение называется «Колледж для самых маленьких». Там существует имитированная англоязычная среда, с детьми разговаривают только на английском языке. Это удивительная вещь, которая позволяет детишкам буквально в течение полугода начать воспринимать иностранный язык как часть родного языка.

Татьяна Валович: А потом не происходит, с психологической точки зрения, сбоя: в вашей школе у них английский, а дома, может быть, родители английского не знают, только русский. Елена Морозова: Родители вместе с нами потихонечку учат.

Татьяна Валович: То есть вы их тоже вовлекаете в процесс?

Елена Морозова: Конечно. Мне кажется, что и родителям это очень полезно. Сейчас все больше приходит англоговорящих родителей, людей, которые тоже хорошо владеют языком. В этом смысле тоже меняется ситуация.

Слушатель: Елена Юрьевна, вы знаете, к чему привела цивилизация европейские страны. Вспомним, что женщинам на Западе не за кого буквально выйти замуж, кроме приезжих с востока, так как мужчин там не осталось, идет процесс педофилов, 66 человек во Франции, казалось бы, страны, с которой мы всегда пытались брать пример. А уж о внутренней агрессии каждого западного человека я не говорю. Когда они приезжают к нам, они удивляются тому, что мы здесь, в России, и добры, и борщ у нас вкусный, и пироги и так далее. Зачем же детишек такого малого возраста натаскивать на их западный образ жизни? И потом, вопрос о деньгах, который ставится перед человеком в школе...

Власть и деньги — это то, что развращает нашу Думу, которую мы так бесконечно ругаем, власть и деньги развратили весь мир. И зачем же детей в этом натаскивать? Вы же женщина! Вы же, очевидно, мать! Как вы можете этим заниматься?!

Татьяна Валович: К сожалению, не представилась наша слушательница. Но посмотрите, какой она выбрала глагол — натаскивать. Разве можно сопоставить образование, просвещение с этим словом?

Елена Морозова: Наверное, власть и деньги — это не самые женские, не самые какие-то мягкие и приятные слова, но ими все равно кто-то будет заниматься. И если это не мы и не те люди, которым мы доверяем, то ситуация от этого только становится более опасной. Как мать в том числе, я хочу, чтобы мои дети не боялись этих слов, чтобы у них действительно был опыт взаимодействия с деньгами, понимание, как их можно тратить.

Татьяна Валович: Умение обращаться с ними.

Елена Морозова: Безусловно. Вопрос еще состоял в том, надо ли с такого раннего возраста начинать какое-то образование или, как выразилась наша слушательница, натаскивание.

Елена Морозова: Знакомясь с европейской и американской системами образования, мы сталкиваемся с тем, что они учат считать деньги, по крайней мере, свои, карманные, действительно, с очень малого возраста. Мне кажется, что, безусловно, в этом есть своя положительная сермяжная правда. Про нас же я не могу сказать, что мы с самого раннего возраста чем-то таким занимаемся. Может быть, напротив, имело бы смысл больше этим заниматься. В наших программах для начальной школы мы по-прежнему решаем задачки о водопроводе, куда втекает и вытекает вода, про свой домашний кошелек еще мало задачек. Ну а наша-то школа с полутора лет, безусловно, совсем не этим с детьми занимается. В нашем колледже у малышей очень много игры, свободы, спонтанности и всего того, что самим детям интересно. Вы сказали: какова ваша иерархия? У нас есть своя система и своя структура, но в ней мало жесткости и иерархичности. Зачастую мы зачитываем родителям длинный список предметов, которые с детишками проходим, но при этом говорим им же, что иногда дети и не замечают, что это был урок, потому что это все вписано в их обычную жизнь и в игру очень гибко и для них свободно.

Слушатель: Алексей, Санкт-Петербург. Я тоже с критикой, конечно, потому что образование должно быть классическим. В Штатах, если уже вы говорите о Штатах, все больше и больше требуют, чтобы образование было классическим. Вы говорите: иерархичности не должно быть. Вот эти ваши игры, которые полны каких-то психологических штучек, ни к чему хорошему не приводят. Образование должно быть классическим.

Татьяна Валович: Алексей, а что вы понимаете под классическим образованием? Пустое зазубривание?

Слушатель: Нет, я понимаю под классическим образованием классическое изучение предметов, тех, которые определены в школьной программе хоть у нас, хоть в Соединенных Штатах Америки. Вот эти игры — половое воспитание или еще что-то — то, против чего совершенно справедливо возражают очень многие люди не только у нас, но и на Западе.

Татьяна Валович: И мы получаем то, что у нас количество абортов, совершаемых несовершеннолетними, возрастает в разы. К сожалению, звонок сорвался. Он опять касался «экспансии Запада». Сейчас очень много говорят о том, что российское образование хочет взять все эти западные модели, в том числе и в высшем образовании, как переход на бакалавриат и магистратуру. Я не знаю, хорошо это или плохо, я не специалист. Как вы относитесь к тому, что прозвучало? Сейчас ввели ЕГЭ, разве это не есть простое натаскивание на тесты?

Елена Морозова: Вот это и есть простое натаскивание на тесты. Но с другой стороны, для школ, которые хорошо учат, в этом нет ничего страшного, если, правда, все будет честно. Если ребенок сможет реально получить тот результат, который он показал, то для нас это благо и для всех школ, которые не боятся за свой уровень. А на вопрос Алексея я хочу ответить, что образование должно быть разным. Безусловно, присутствует классическое, хотя я другое значение вкладываю в это слово, но есть какой-то базовый компонент и он, безусловно, в любой школе (частной, нашей, американской) присутствует. И хорошие частные школы, которые своим уровнем гордятся, безусловно, его обеспечивают. Наши дети поступают в вузы, и я абсолютно спокойна, что наш ребенок, остановленный на улице, ответит на вопрос, кто написал такое-то произведение и так далее. Но знанием каких-то фактов образование не исчерпывается, и человек, который выходит на улицу, всё зная про литературу 19-го века, но не зная, каким образом найти себе место на рынке труда, не самый комфортно себя чувствующий в жизни.

Слушатель: Власть в стране вроде бы сетует, что доля малого, среднего бизнеса в ВВП России достаточно мала по сравнению с так называемыми цивилизованными странами, и в то же время провозглашает и проводит в жизнь встраивание экономики Российской Федерации в мировую, где даже преуспевающие огромные компании, чтобы выжить, должны будут или слиться с другими, или будут просто разорены и уничтожены. Не считаете ли вы, что при капиталистической глобализации мира малый, средний бизнес был нужен для восстановления и закрепления капитализма в России, а сейчас он обречен на разорение, как и миллионы россиян? Так кого готовит ваша школа — биороботов для глобализаторов мира?

Елена Морозова: Очень надеюсь, что не биороботов. Очень надеюсь на то, что она готовит людей, которые будут украшать нашу жизнь.

Татьяна Валович: Как раз один из мальчиков, который говорил, что он считает, что выходит в жизнь подготовленным после вашей школы, рассказывал, что это его возможность поучаствовать в малом или среднем бизнесе, во всяком случае, он хочет себя попробовать. Елена Морозова: Безусловно. Мне кажется, что в основном они этим и занимаются. Кстати говоря, по поводу биороботов... Я слушаю новости, поддаюсь какому-то давлению, так все серьезно, так все глобально, страшно. Мои собственные впечатления от европейских стран — там очень много людей, которые просто заняты тем, что обслуживают других людей, как раз не строят ракеты, не сидят в каких-то небоскребах или огромных офисах корпораций и чем-то страшным управляют, они имеют маленькие гостинички, они имеют ресторанчики, кафе, туристические агентства, которых много, они разные и они физическим, реальным каким-то людям принадлежат. И это очень здорово, когда люди могут делать что-то, что приносит им удовольствие, это может быть их работой, обеспечивать им заработок.

Татьяна Валович: И в то же время польза для других.

Елена Морозова: Безусловно.

Слушатель: Виктор Дмитриев, Санкт-Петербург. Фактически получается так, что речь идет о подготовке ваших выпускников к участию в рынке труда, причем на верхней границе рынка труда, то есть среди управленцев. Так ли это?

Елена Морозова: Почему именно на верхней части рынка труда? Люди все разные и нужно этим людям разное, в том числе и ребятам, которые учатся у нас. Мне кажется, что безусловное благо нашей школы в том, что ребята могут реально попробовать себя в разных-разных делах. Татьяна Валович: В том числе и быть президентом.

Елена Морозова: И быть президентом, и быть журналистом. У нас выходит своя газета, ребята ее сами делают, а со следующего года мы собираемся и свою маленькую радиостанцию иметь, и так далее. Люди имеют возможность попробовать сделать свой сайт, выполнить какой-то проект в рамках этого сайта. Зачастую позитивным, как я считаю, последствием этого является то, что человек говорит: нет, только не программистом или я понял, мое дело не в работе с людьми, я должен заниматься чем-то другим. Вот такая большая игра, как «Регионы», проходит раз в год, это такое глобальное завершение всего этого процесса. А вообще, у нас в школе существует около 20, наверное, школьных предприятий, и ребята могут, собственно, это и есть их задача, предложить какое-то свое, то, что будет востребовано в школе, то, что будет нужно. У нас есть и банк, и биржа, есть и свое кафе отдельно ребячье, отдельно от большого школьного кафе, есть и газета, а есть и газетка, которую издают маленькие ребята. Есть возможность реализовать то, что им интересно, а заодно и найти свою роль во всем этом. Кто-то будет бухгалтером, кто-то топ-менеджером, кто-то, возможно, и политиком. Я все больше думаю о том, что политиков тоже надо готовить.

Татьяна Валович: Безусловно, потому что нынешняя политическая, да и экономическая элита со старым менталитетом не может ничего нового предложить обществу. Кстати, об элитности школы в разных смыслах. Может быть, все-таки вы действительно готовите будущую элиту? Ставите ли вы перед собой такую высокую цель?

Елена Морозова: Я ставлю перед собой такую цель, но когда я говорю «элита», то я не провожу какой-то планки по доходу или по образованию какому-то. У нас есть ребята, которые уже сейчас защищают диссертацию, недавно закончив вуз. И я вовсе не считаю, что они самые успешные. Есть ребята, которые имею свое дело и их много. Я не считаю, что они самые успешные. А есть люди... Вот моя дочь рожает второго ребенка, ей 25 лет в этом году, и она рожает второго ребенка, приостановив высшее образование. Я считаю, что успешен тот человек, который реально реализует то, что он сам хочет, не что общество считает модным или крутым, а свою собственную мечту.

Татьяна Валович: Тогда вопрос о втором значении элитности. Как вы считаете, ваша школа — элитная для тех, кто может заплатить за свое обучение?

Елена Морозова: Нет, безусловно. В нашей школе процентов 30 детей учатся с существенными скидками. Более того, у нас в старшей школе существует 4 категории оплаты. Самая высокая — 250 евро в старшей школе.

Татьяна Валович: Это в месяц?

Елена Морозова: В месяц. А самая низкая — 100. Очень порядочная разница. И разницу эту заслуживает, зарабатывает, можно сказать, сам ребенок своим образованием, своим вкладом в собственное образование.

Татьяна Валович: То есть уже стимулируется ответственность за свой труд?

Елена Морозова: Безусловно. У нас есть 10 грантов на бесплатное обучение, и мы не просим специальных справок, подтверждающих доход или недоход, мы очень просим родителей, если они могут платить, не участвовать в этом конкурсе. То есть конкурс для ребят, чьи семьи реально не могут спонсировать их образование. Таких ребят у нас в школе много. Зачастую по виду не понятно, кто из них из семьи очень состоятельной, а какой ребенок получил этот грант и не очень хорошо может покушать в кафе.

Татьяна Валович: А как, вообще, взаимоотношения строятся? Очень часто говорят, что в таких частных школах отношения детей строятся на том, что «мой папа зарабатывает столько, а я вот столько». Как вы боретесь с этим?

Елена Морозова: Да мы никак не боремся, потому что, если кому-то придет в голову такое сказать, то его тут же спросят: и что, а к тебе это какое имеет отношение, а у тебя у самого какой рейтинг? Сливки общества — это те, кто думает, а не те, у кого тяжелый кошелек. В нашей школе, я считаю, действительно, сливки общества, потому что у нас очень трудно учиться, у нас конкурсная школа, мы никого не берем только за деньги, и какие бы деньги человек не готов был заплатить, мы его отчислим, если он не сдаст сессию. Более того, когда приходит ребенок, я ему говорю: ты понимаешь, куда ты идешь и действительно готов вкалывать со страшной силой? Если ребенок не готов к этому, то он все равно очень быстро будет отчислен, совершенно не важно, из какой он семьи.

Слушатель: Вера Ефимовна из Краснодара. Я педагог с большим стажем. Я хотела бы поблагодарить, что есть такие школы, конечно, они должны существовать, разные школы...

Татьяна Валович: К большому сожалению, у нас технические проблемы, и Вера Ефимовна не успела задать вопрос. Но вот давайте о разных школах. Вы сами говорили о том, что образование должно быть разное. Очень часто сейчас приходится слышать такое словосочетание, как образовательные услуги. Считаете ли вы, что образование — это лишь бизнес или должно быть что-то большее, в частном образовании в том числе? В начале этого года государство российское отказало в поддержке частным школам в части налогов, арендной платы. Как вы считаете, должно ли государство поддерживать частные школы?

Елена Морозова: Должно — это какое-то сильное слово, но я считаю, что государство очень заинтересовано в частных школах. Я думаю, что частные школы, как никто, имеют возможность делать разную работу, потому что дети все разные, и, по большому счету, образование им нужно очень разное. Кому-то нужно очень помогать просто банально адаптироваться к жизни, занять какое-то в этой жизни место. Не секрет, что не очень здоровых детишек рождается все больше и больше. Не всегда даже состоятельные родители в состоянии умело помочь своему ребенку развиваться наилучшим каким-то образом. А есть дети, которым много дается и все равно этого мало, которым надо давать больше возможностей, знаний и еще чего-то, очень готовые к росту дети. Их невозможно посадить за одну школьную парту. Кто-то из них непременно будет терять. Поэтому образование должно быть разным, и частные школы здесь многое могут. Более того, частным школам за то, что есть в каждом дворе, бесплатное образование, платят деньги, то есть частные школы один на один взаимодействуют с потребителем, они лучше, чем кто-либо чувствуют, что нужно делать, чего хотят люди, что им необходимо. Мне кажется, что это миссия и частных школ, и государства тоже давать людям такое образование, которое им нужно, помочь им удовлетворить образовательный запрос.

Татьяна Валович: Пришлось ли вам с начала этого года увеличить плату в связи с тем, что не стало каких-то льгот по аренде, по налогам?

Елена Морозова: Не пришлось. Нам пришлось больше зарабатывать. Мы подписали контракты в начале года, как всегда. Мы очень трепетно относимся к своим обязательствам. Мы еще думаем относительно платы на следующий год, считаем, но я не думаю, что рост будет драматичным каким-то: как и обычно, из года в год, может быть, 10-15%. Я очень хочу поблагодарить свою коллегу из Краснодара. Очень приятно было услышать ваш вопрос.

Слушатель: Николай, Москва. У меня, к сожалению, вопросов нет, я хотел бы вместо вас ответить. Очень недовольны радиослушатели, что детей обучают бизнесу, игры проводят. Мол, иностранцы приезжают, удивляются, какие мы хорошие, культурные, какие у нас пироги вкусные. А ведь они лукавят, эти слушательницы. Они не сказали, что иностранцы удивляются, какие мы нищие. Мне пришлось работать в Московском университете, я видел, что все иностранцы удивлялись, что наш профессор в месяц получает столько, сколько они получают за одну лекцию. Почему эти слушательницы не обратили внимания на этот факт? Пора из нищеты вылезать и пора уметь не только пироги печь, но и деньги делать, и обращаться правильно с финансами.

Татьяна Валович: Замечательная ремарка нашего слушателя из Москвы. Елена Юрьевна, вы говорили о том, что нагрузка в вашей школе очень тяжелая, но ведь существуют какие-то стандарты, нормы образования. Как частной школе приходится сосуществовать с государственными структурами? Вас же, наверное, проверяют, насколько это сложные взаимоотношения?

Елена Морозова: Я не скажу, что очень сложные. Нас проверяют, но нам доверяют, то есть мы на протяжении 15 лет сумели выстроить эти отношения и сумели доказать, что то, что мы делаем, это достаточно качественный продукт, и он нужен, он нравится нашим потребителям. Мы иногда с родителями нашими спорим о том, надо ли детям так много. Как это ни странно, не они нам говорят: давайте еще что-нибудь, побольше. Они говорят: ой-ой-ой, неужели пора так много и так сильно? Как правило, когда они видят через год, как вырос ребенок и насколько он больше стал успевать, насколько он больше стал мочь, ведь они взрослеют на глазах, то, безусловно, родителей это тоже не может не радовать.

Татьяна Валович: Как вы смотрите в будущее? Я знаю, что когда вы отмечали 15-летие, у вас акция очень интересная прошла: родившемуся в 9-м роддоме Московского района вы дали грант на образование в вашей школе. То есть вы смотрите с оптимизмом, что школа будет существовать?

Елена Морозова: Безусловно. Мы открываем филиалы, у нас уже работает в этом году филиал в самом центре, недалеко от Смольного, на Очаковской улице, и на севере мы хотим открыть свой филиал. К нам, к сожалению, было очень далеко ездить. Теперь нас будет больше.

Личное мнение директора Морозовой Елены Юрьевной. Интервью и статьи.